Небо и земля. Данил Романович Мышкин

ел гордо. «Как столица Италии». Он сказал это с таким искренним удовольствием, что, будь я более бестактен, я бы рассмеялся ему в лицо. Нет, я преувеличиваю. Он не виноват в том, что ему нравится своё имя.

      – Давид. Приятно познакомиться.

      – Да уж, приятно… – он посмеялся. Я посмеялся вместе с ним. Идиот. «Приятно познакомиться» тут звучит, как издёвка. Хорошо, что он принял за шутку.

      Римм крутил своим медным лицом по сторонам и прислушивался к людям. Его полуседые редкие волосы едва ли могли встать дыбом даже от творящегося вокруг ужаса. Он надел очки и остановил взгляд на женщине в метре от него. Она подавляла всхлипы. К её счастью, услышать их было невозможно из-за всеобщей суеты и шума.

      Я смотрел на Римма и не мог понять, что он пытается выведать своими мелкими глазами. Он останавливался на одном человеке за другим, будто пытался впитать в себя все их страдания. Сверлит потолок глазами бухгалтер, которого ждут дома жена и собака. Художница осознаёт, сколько всего не успела сотворить. Ребёнок то смеётся, то плачет, но ничего не понимает. Пожилая пара держится за руки и со снисходительной улыбкой смотрит вокруг. Всех их объединяла не только одна судьба, но и любопытствующий взгляд старика рядом со мной.

      – Всё-таки очень интересно… – он был по-настоящему восхищён. – Какова вероятность!

      Мне нечего было ему ответить. Я не хотел говорить. Я даже не поворачивался к нему, чтобы не создать впечатление, будто мне интересно.

      Я достал телефон. Связи не было, как ни странно. Застывшее непрочитанное сообщение.