И все было замечательно, пока не объявился этот… папаша. И спутал мне все карты. Теперь свадьба висит на волоске, а с ней и мечты о сытой безбедной жизни. Ох, если бы только можно было повернуть время вспять! Я бы ни за что не стала соблазнять этого наглого, сексуального, обольстительного… ох, опять меня несет не туда…
Глава 1
К зачету меня не допустили. Об этом я узнала из бумажки, висевшей на стенде в холле факультета. Единственную не допустили за… прогулы. Вообще-то, положа руку на сердце, я не посетила ни одного занятия. Все потому, что Марков, наш главный ботаник и зануда, сообщил, что профессор на первом занятии заявил: посещаемость ему неважна, а важно знание предмета. Предмет я ответственно зубрила, переписывая лекции у Маркова, но вот такой подставы не ожидала.
– Ну, Кулагина, – развела руками Марина Игоревна, зам нашего декана, к которой я пришла возмущаться. – Не переживай, успеешь сдать до конца сессии, никуда твоя стипендия не денется.
Далась мне эта стипендия. И профессор дался, тоже мне, сегодня одно, завтра другое. Пересдача через неделю после официальной даты, ну хорошо хоть до нового года успею отстреляться.
– Что этот Городецкий из себя представляет? – спросила Маркова, поедая мороженое в кафе при институте. Марков, поправив указательным пальцем очки, поморгал и пробубнил:
– Да обычный. Лет сорок, предмет знает хорошо, рассказывает интересно.
Я только скривилась, ну какой с этого ботаника толк? Хотя ладно, вру, большой. На специальности «плазменные технологии» я единственная девушка, а Марков единственный ботан. Он смотрит на меня влюбленными глазами, я ему это позволяю, за что получаю возможность списать и вообще неплохую поддержку в учебе.
Что ж, через неделю, так через неделю, пусть этот профессор кислых щей (неоригинально, конечно, но все равно обидно) упивается всесилием. Ему, между прочим, тоже придется потратить свое время и приехать в институт тридцатого декабря ради одного человека.
Неделя пролетела незаметно, и настал день пересдачи. Я решила подойти к вопросу серьезно: надела блузку, кокетливо расстегнула пару пуговиц, выгодно подчеркнув тем самым грудь в красивом кружевном белье, юбка-карандаш, обтягивающая задницу, коса на плечо, и туфли на среднем каблуке. Пусть этот ботаник в возрасте насладится красотой, чего уж, я девушка добрая.
Постучав в дверь кабинета, тут же вошла и замерла. Спиной ко мне стоял мужчина. И даже так выглядел сокрушительно. Широкие плечи, обтянутые легким пуловером, узкие бедра, высокий, мощный, притягательный. Что он тут забыл, интересно, и где мой профессор?
Но я и думать о профессоре забыла, потому что этот мистер шикарная задница обернулся, вопросительно глядя на меня. Божечки мои, а что, в реальности такие мужчины бывают? Этот прямо со страниц журнала сошел, красивый, что зубы сводит, но не слащавый, мужественный. С таким лицом и фигурой ему надо с Бредом Питтом и Леонардо Ди Каприо у Тарантино сниматься. Ну и что, что в возрасте, эти, как хорошее вино, с годами только лучше становятся. Я так на него засмотрелась, что не сразу расслышала вопрос.
– Что? – переспросила его. Мужчина вздернул бровь.
– Я говорю, Кулагина? На пересдачу?
И вот тут до меня наконец дошло. Ну Марков! Убью! Это в его понимании обычный мужик? Да что он вообще в мужиках понимает? Так, Алена, соберись. Плевать, что у нас тут мечта девичьих грез в профессоры заделался, не ударь в грязь лицом. Самовнушение вещь серьезная. Уже через мгновенье, растянув губы в улыбке, я кивнула:
– А вы Павел Сергеевич Городецкий?
– Если бы посещали мои лекции, то не задавали бы подобных вопросов.
Ну точно он. Еще и язвит. Я снова обворожительно улыбнулась, приближаясь, Городецкий двинулся навстречу, встретились мы у его стола.
– Присаживайтесь, – кивнул он на парту перед своим столом. Я села, и мы принялись друг на друга глазеть. Опа, а профессор-то у нас не бедный, я бы даже сказала, ого-го-го, какой не бедный, судя по часам и шмоткам. На безымянном пальце правой руки кольцо. Неужели есть счастливица, которая владеет всем этим?
– Разрешите вопрос, Кулагина? – черт, а голос-то у него какой! Змий-искуситель наградил, не иначе. – Почему вы так злостно игнорировали мой предмет?
Я вздохнула.
– Не хочу оправдываться, Павел Сергеевич, – ответила, глядя ему прямо в глаза.
– Даже про больную бабушку врать не будете?
– У меня только дедушка, – вздохнула я, Городецкий усмехнулся. – Он, к счастью, здоров, и отношения к моим прогулам не имеет.
Павел Сергеевич, еще немного посмотрев,