В стране озёр. Василий Брусянин. Читать онлайн. Newlib. NEWLIB.NET

Автор: Василий Брусянин
Издательство: Паблик на Литресе
Серия: В стране озёр
Жанр произведения: Очерки
Год издания: 1916
isbn:
Скачать книгу
 болотам с низкорослыми сосенками и точно уходили в лес, сливаясь с окраскою зеленеющей хвои. Солнце светило ярко, но холодно, и душа чувствовала эту холодность…

      Поезд шёл медленно, останавливаясь на дачных полустанках. Дачники раздражали меня своей суетливостью, своими пакетиками, узелками и корзинками. Посмотришь им в глаза – ни блеска, ни оживления. Прислушаешься к речи – скучные заботы о текущем дне, плоские остроты, пошлые выводы…

      Переутомлённые петербуржцы едут на дачи и везут с собою в ширь полей и под тихие навесы сосновых лесов свою скуку и мелкое довольство истекшим днём… Это – мои последние впечатления родины, похожие на бессвязные подробности скверного сна минувшей ночи.

      За станцией «Белоостров» нас рассмешил юный студентик.

      Когда поезд миновал мост через Сестру-реку, он вернулся с площадки вагона и, обращаясь к своим спутникам – двум дамам и господину в панаме, – сказал:

      – Господа, у меня началась тоска по родине!..

      Рассмеялись дамы, рассмеялся господин в панаме… рассмеялся и я, и тихою грустью отозвался этот смех у меня в груди.

      Из каких-то таинственных политических и дипломатических соображений Сестру-реку не считают границей. Иронически отнёсся к своему замечанию и юный студентик, настроенный по дачному. Он и не подозревал, что там, откуда плывут серые облака, на его шутку никто не ответил бы непринуждённым смехом.

      А серые облака как безмолвные птицы с неподвижными крыльями, всё ещё плыли навстречу мне.

      Чтобы развеять какую-то еле уловимую грусть души, я перелистывал толстую книгу о Финляндии, и моё внимание остановило дивное стихотворение (Захария Топелиуса в переводе В. Головина).

      «Все рады мы, финны, свой труд отдавать

      Финляндии, матери милой;

      Глубь вод её мерить и пашни пахать,

      Ей быть рукодельною силой;

      И верность, и честь

      На службу ей несть,

      Чтоб в мирном приволье могла она цвесть;

      Чтоб мать не нуждалась,

      Жила без скорбей

      И честно питалась

      Работой детей.

      Все рады мы, финны, свой труд отдавать

      Финляндии, матери милой»…

      Этим красивым гимном своей родине встретил меня престарелый поэт «страны озёр».

* * *

      Я ехал в поезде, идущем в Гельсингфорс, стоял на площадке вагона и насыщал лёгкие дивным ароматом сосновых лесов.

      Мне казалось почему-то, что из Петрограда я убегаю от грозного призрака чахотки. Я немного покашливал и непоколебимо верил в целебность воздуха, напоённого ароматом сосновых лесов.

      Друзьям, провожавшим меня, я говорил:

      – Вот увидите, на родину я вернусь без кашля, коричневым от загара, сильным и пополневшим от простокваши.

      Судьба столкнула меня с единомышленником.

      Это был финн лет пятидесяти, коренастый человек с копной густых волос на голове, с густыми нависшими бровями на морщинистом лице, с седыми баками как у покойного Ибсена. В глазах его мерцала угрюмая мысль; от глухого, но твёрдого голоса веяло холодом севера. Но наружность финна, а в особенности его сходство с моим любимым норвежским писателем – подкупили меня, и я ему поверил.

      Как оказалось, он подслушал мой разговор с приятелями при прощании и начал свою речь без предисловия.

      – Короша дача… Моя знакомая… Пишите адре́с… Сосна!.. Р‑ругом сосна!.. Озеро, лодка, молоко, яйца… Две комнаты, балхон…

      Все эти слова он произнёс по-русски и настолько хорошо, что я его понял. Я пришёл даже в восторг, услыша два слова: «рр-ругом сосна!», и стал его расспрашивать, где дача его знакомой, сколько будут стоить две комнаты и т. п. Но он уже ничего не мог сказать мне… Собственно, он говорил много и горячо, но это была уже непонятная часть его речи – смесь финских слов с искажёнными русскими. Скоро я убедился, что мой собеседник уже израсходовал весь свой запас русских слов, но ему, по-видимому, казалось, что я ещё недостаточно проникся его уверениями, и он повторял:

      – Р-ругом сосна! И-и! Сосна… Озеро, сосна, лодка… Опять, сосна… Сосна и сосна… Пишите адре́с…

      Я записал «адре́с», поблагодарил приятного человека, так же, как и я, верующего в целебность аромата сосны, и, оставив поезд на одной из станций под Выборгом, поехал искать дачу г‑жи З.

      При имени З. извозчик почему-то улыбнулся, и хотя не понял дальнейших моих вопросов, но всё же ответил, что поездка до озера будет стоить рубль. Слово «рубль» произнёс он весьма удовлетворительно.

      На бешеной лошади мы ехали прекрасной шоссированной дорогой. Направо и налево вдоль дороги теснились ароматные сосны. Мы миновали длинную финляндскую деревушку и снова въехали в сосновый лес. У дороги – малорослые весёлые сосны; дальше на холмах зеленеют и рисуются на фоне безоблачного неба густые сосновые боры… Кругом сосна!.. Сосна и сосна!.. Я вспомнил