И не дай боже, это окажется мой босс…
Катя
Идти на корпоратив не хотелось. С самого начала меня преследовало нехорошее предчувствие, но отставать от коллектива было неправильно.
– Самойлова, ты снова пытаешься откосить? – даже не взглянув на меня, констатировал IT-шник Петя Снежков. – Не получится. Шеф сказал быть всем.
Шеф. Моя головная боль, причем во всех смыслах этого слова. Богатый как Крез, красивый как Аполлон. Рядом с ним любая женщина должно быть, чувствует себя замухрышкой. Если конечно, она не Лизочка Старикова из бухгалтерии. У той все при всем. И отчеты вовремя, и ноги от ушей. А мне остается только смотреть на босса и вздыхать. Правда, делаю я это редко, прекрасно понимая, что не мне искать его внимания.
– Сказал быть всем, значит буду.
Я пожала плечами и посмотрела на Петю внимательнее. Вечно увлечен своим компьютером, да так, что головы от него не поднимает. Девчонки из моего отдела шушукаются и шутят, что ноутбук ему заменяет и друга, и девушку. Сам же Снежков весьма хорош собой, жаль не пользуется своим генофондом в правильном русле.
– Это хорошо. А то уволит и поминай как звали.
Я очень сомневалась в том, что босс вообще способен заметить мое отсутствие, но, как говорится, не стоит дергать тигра за усы. Я планировала прибыть на вечеринку по случаю грядущего дня рождения шефа, поплескаться в бане для порядка и очень быстро уехать домой.
Кстати, о бане. Для предстоящего корпоратива был снят огромный банный комплекс «Паркoff». Я там ни разу не была, но поговаривали, что он был оборудован по последнему слову банной техники. И джакузи с бассейнами были самым простецким из того, что там имелось.
– Самойлова… Катя! – окликнула меня начальница отдела. – Работа сама себя не сделает.
Я пришла в себя, покидая мир банных грез и, просеменив к своему рабочему месту, занялась делами, справедливо решив, что о корпоративе я подумаю тогда, когда он начнется.
«Паркoff» и взаправду был шикарным. Белоснежное трехэтажное здание, которое на ближайшие пять часов было в распоряжении нашего офиса. Я простояла перед входом несколько минут. Снова набежало ощущение, что сегодня должно было случиться что-то из ряда вон выходящее.
– Катерина?
О! Этот голос мог принадлежать только одному мужчине. Богуцкий Даниил Леонидович собственной персоной. Та самая головная боль, о которой я уже говорила.
Я поняла, что язык мне не повинуется. Даже вымолвить банальное «я слушаю», было невозможно.
– М? – промычала что-то нечленораздельное, воззрившись на Богуцкого.
– Почему вы здесь стоите?
Оно и верно. Почему я здесь стою?
– Любуюсь баней.
Черт бы побрал меня и мое красноречие! Любуюсь баней, ну надо же.
– И как?
– Что как?
– Как вам баня?
– Внушительная.
Огромным усилием воли удалось сделать вид, что я не горю пунцовым цветом изнутри. Хотя, на щеках явно уже расцвел румянец смущения.
– Хм. Внушительная. Идемте же внутрь.
Он подхватил меня под руку и я послушно последовала за ним. Он меня касался, а я горела от смущения.
– Кажется, все уже здесь, – объявил Богуцкий, когда мы вошли в просторный зал, где уже был накрыт фуршет. Сотрудники тут же повскакивали со своих мест. К еде и выпивке в ожидании босса, понятное дело, не притронулся никто.
Я чувствовала на себе множество взглядов, преимущественно женских. И прекрасно понимала причину – мое явление под руку с Богуцким явно станет предметом обсуждений на ближайшие пару недель.
– Добрый вечер, – поздоровался босс и я, воспользовавшись тем, что он отвлекся на поздравления, которые потекли к нему рекой, быстро юркнула с глаз долой, занимая место за самым дальним концом стола.
– Самойлова, тебя что, шеф привез? – поинтересовался Снежков, напротив которого я оказалась. Марья Михайловна, сидящая через пару человек от нас, тут же навострила уши. Как пить дать, все будет передано Лизочке.
– Да, и привез, и довел, – зачем-то соврала я, бросила быстрый взгляд на Богуцкого и, вздохнув, сосредоточила свое внимание на тарталетках с копченым лососем.
Даня
– Данииииил Леонидович!
Мне не нужно оборачиваться, чтобы понять, кто меня окликает. Конечно же, это Лиза – весьма настырная девица из бухгалтерии, упорство которой в вилянии передо мной задницей даже близко не равно ее упорству в работе. А жаль, было бы намного больше пользы.
С трудом сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза. Это ее привычно-протяжное «Даниииил» только в воображении самой Лизы звучит, наверно, игриво и чувственно, мне же каждый раз хочется оглядеться, чтобы понять, не носится ли по офису невесть как попавшее туда взбесившееся животное из разряда парнокопытных. Страшно даже представить, какие звуки эта женщина издает в постели.
Впрочем,