Зеркала. Владимир Евгеньевич Псарев

btitle>2022 год.

      Юля на секунду остановилась перед дверью квартиры, палец завис над кнопкой звонка. Она закрыла глаза. Сложно перешагнуть через свою гордыню, но иногда лучше сделать это, чтобы продолжить жить дальше, а не просто бежать от ошибок прошлого. Бежать быстро, не замечая новые и новые, но такие знакомые грабли.

      Позвонила. Момент обыденный физически, но настолько болезненный, словно под пальцем горит на проводе пластмасса. Дверь долго не открывали, и эта минута показалась самым длинным эпизодом во всей истории. Неужели ее уже удалили из сердца? Замок щелкнул. На пороге стояла девушка с ее же, несчастной Юли, лицом.

      – Алиса, здравствуй.

      В квартире тихо, но так пышно играл самый лучший мире – британский – рок. Алиса уже плакала, словно обо всём догадалась заранее, хотя Юля не предупреждала ее о своем приезде. Всё получилось спонтанно.

      – Проходи, дорогая. Через порог не обнимаются.

      Юля скромно перешагнула с одного коврика на другой и оказалась в крепких объятиях. От стыда не могла ответить тем же, но всё-таки прикоснулась к сестре. В отражении в зеркале она видела две одинаковые фигуры и сама едва сдерживала слезы. Алиса выскользнула из рук:

      – Нужно дверь закрыть.

      На мгновение сестры оказались в отражении рядом и сквозь него посмотрели друг на друга сквозь. Два одинаковых лица. – А говорили, что зеркала не удваивают женщин. Ты проходи.

      ***

В смутные времена.

      История стара, как Мафусаил. Только кажется, что близнецы всегда очень тепло друг к другу привязаны. Совершенно справедливо лишь последнее слово, а теплота дарована не всем. В груди у каждого из близнецов всегда два сердца бьются, и этим фактом очарованы они настолько же, насколько им и раздражены.

      Алиса была на 15 минут старше Юли. Всё, что помнили из раннего детства, как заняли противоположные стороны, когда отец ушел из семьи. Далекий и ничей Улан-Удэ. Алиса очень обиделась и до самой школы ни с кем не разговаривала, а Юля по папе искренне скучала:

      – Он хороший.

      Отчима девочки тоже приняли совершенно по-разному. Только новый мужчина в доме смог разговорить Алису, чем и вызвал у Юли еще большее отторжение. Семья перебралась в Красноярск.

      Обе девочки прекрасно умели петь, но Юля не признавала талант своей точной копии. Алиса злилась, потому что не понимала причин: они совершенно одинаковы, тогда какие могут быть границы? Сильные голоса, интересная внешность.

      Алиса ушла из школы сразу после десятого класса и поступила в Красноярский колледж искусств на дирижерское отделение, а вот Юля осталась учиться дальше, чтобы поступить в высшее заведение. Необходимо отличаться от сестры, а вернее быть лучше в том, в чём можно.

      Осень 2015-го года прошла гладко, но это лишь видимость. Алисе всё нравилось, а Юля пыталась закрыть глаза на то, что тоже как можно раньше хотела бы начать заниматься любимый делом – музыкой – более профессионально. В канун 2016 года кран выплюнул всё, что стояло в нём. Юля сорвалась, впала в длительную истерию и перестала просиживать свой талант за партой. Она убедила маму, что заберет документы из школы и в новом году поступит туда же, куда и Алиса. Юлю тешила мысль о том, что они уже не попадут на один поток – года не совпадают.

      Закрутилось. Сентябрь 2016-го. В колледж Юля пришла на то же отделение, что и сестра, и попала в одну группу с приятной девочкой – Настей. Настя очень амбициозная, не боится учиться и не сидит на месте. Делится творчеством в интернете. Ненадолго Юля забыла свои детские обиды, хоть теперь и приходилось видеть сестру не только дома. Но беда – Настя влилась и в компанию Алисы. Последняя была рада, увидев в этом шанс подружиться с сестрой, но опять не срасталось. Юля обиделась уже на Настю, возненавидев ее кудрявые волосы, которые раньше так ей нравились.

      Юле казалось, что у нее забирают всё, что ей дорого. Сначала отца заменил отчим, теперь подруга заменила ее на её же копию, хотя в действительности всё было не так. Вообще. Иллюзия оставленной на откуп жизни. Скрипели метели, скрипели зубы, но жизнь продолжалась. Только вот музыка тоже перестала приносить былое удовольствие, но отступать было некуда. Еще и мама с отчимом давят:

      – У Алисы всё гладко получается, а ты словно дурное ее отражение. Так нельзя.

      Так нельзя? Но не объяснили, как можно. Просто брать пример не было сил. Юля не хотела быть чьим-то отражением. Она мечтала иметь собственный стержень, но тот пока напоминал лишь грифель карандаша, и она гнулась, как микрофонная стойка.