Обитатели НИИ и «Жиромер». Елена Кимовна Андреева

ща».

      Для нее подлинной жизнью было прошлое, к которому она возвращалась, которое проживала по многу раз.

      Она даже ловила себя на мысли, что походит на Януса Полуэктовича из книги братьев Стругацких, жившего «назад».

      Вспоминая, как она попала в НИИ Научприбор, Леночка подняла целый пласт эпохи. Ведь у нее была временная прописка, которую она добилась с большим трудом. Когда пришло время получить паспорт, оказалось, что она должна быть вписана в паспорт родителей. А родители вместе с младшим братом уехали на Север. Ее папа, морской офицер, химик, подводник, служил в Северодвинске. В паспортном столе ей заявили, чтобы она поехала к родителям и получила там паспорт. Такие были законы! Прописаться в Москве или Ленинграде можно было только лимитчикам, работающим на тяжелых производствах, или дворникам. В итоге Леночка написала письмо в газету «Комсомольская правда», а ее бабушка дала взятку паспортистке, и вскоре вопрос решился. Что сыграло главную роль, осталось тайной.

      С временной пропиской поступить на приличную работу было трудно. Опять же помогла бабушка!

      Леночкина бабушка, мама папы, была наполовину полька, а наполовину белоруска. Бабушка гордилась, что из кулаков, не любила советскую власть, была трудолюбивой и любознательной. Из-за своеобразного выговора и яркой, но специфической внешности ее часто принимали за еврейку. Она не возражала. Бабушка никогда не была антисемиткой и уважала евреев за ум, талант и предприимчивость. Соседствовала по площадке она с семейной парой с двумя дочками – Соловейчиками. Они дружили. Отец семейства – толстый, добродушный, вечно берущий работу на дом. Мама, Анна, худющая, с длинными мелко вьющимися волосами, походила на молодую Бабу-ягу. А девочки, по-своему очаровательные, копии мамы.