Азтрия поняла, что еда биологических существ, составляет их атомную способность приспосабливаться. Сотрудники Азтрии были нано роботами, придуманными на Фурии.
Говорят, что до создания нашей гибридной расы мы были из костных тканей и молекулярной жидкости. Когда Азтрия совершила первый прыжок через пчелиную нору и оказалась на планете Барнатс в системы алых звёзд. Мы поняли, что после применения квантума нам не нужно есть. Существо приспосабливалось к системе и не требовало, еды. Но самым важным открытием, было то, что происходила регенерация всех тканей и тем самым прекращения старения клеток. Стоило включать квантариум, набирать частит системы и делать инъекция раз в неделю.
Планету Барнатс населял не биологический вид, а мутированный силиальский гондизер. Гондизер вспышки света, создающие отражения, но имеющие разум. Разум был не коллективный, а больше походивший на противоречия, как у Фурианцев.
Вдруг, многие галактики узнали о существование квантума и решили его заполучить любой ценой. Квантум давал бессмертие любой цивилизации. Барнатс спрятал технологию у себя на планете. Тысячи миров откликнулись на стимул к вечной жизни, утомлённые вековыми буднями, хотели жить ещё дольше. Галактика начала войну, за технологию. Так появились первые галактические деньги, Джаулиры. Джаулирами ты расплачивался за топливо, еду, мог выкупить сотрудников для космолёта. У каждого была своя питкойна, так называемая карточка для хранения Джаулиров. После изобретения квантариума и частиц квантума, между биологическими видами в мирах началась война. Консул Критер говорил нам о величии нашей расы. Но все знали, что квантариум и квантум, только предлог…
Меня зовут Пей Диси я из системы алых звёзд. Когда-то я жил в млечном пути, около земли. Так называли раньше расу людей. Я находился на планете по имени Марс. Как рассказывали мне мои родители покидая планету из-за остывающего ядра. Мы были технологически развитой цивилизацией. Иниджи, так называемая история времени. Человеческий язык, гласил, что мои предки вернулись на соседнюю планету под названием земля. Я сверил биометрический, показатель с расой людей и оказалось, что девяносто семь процентов мы похожи.
Мой командир корабля был знатоком языков разных галактик, языковые платформы охранялись законом системы алых звёзд. Мы могли получать доступный нам язык в виде загрузки в память, через запястье, но разрешения давал Критчер Мор. Критчер Мор был самым известным в системе алых звёзд, председатель совета иниджи по безопасности. Существовал ещё одно политуправление. Но я расскажу о нём позже.
Мне второму помощнику по навигации, удосужилось прилететь с моим командиром Дасом Трурами на планету Барнатс системы алых звёзд.
– Возьмите левее. Пей! – сказал Дасом
– Есть командор! Беру левее! – ответил. Пей.
– Критчер Мор полный зануда, нужно было использовать службу перевода. Теперь придётся ходить по всем этажам иниджи, чтобы сдать ему языковую панель.
– Да, особенно две тысячи восьмой этаж, телеграмм, катальщике! – сказал. Пей.
– О! Навигатор. Пей Диси, вы бывали в этой тупиковой зоне иниджи. Где каждый временной цикл – это тянущийся тонкая верёвочка в аппаратной Голифунций. Я видел у них новый товар, который начнёт третью межгалактическую войну, – ответил Трурами.
Голифунции – роботы, представляющие собой вытянутые руки с двумя металлическими пальцами. Они забирали, протокол из тысячи первого этажа, для закрытия языковой панели. Чтобы не нарушить закон, приходилось ждать пока, голифунции спустятся и вернутся. Ты подставлял запястье и через секунду был свободен и мог свободно идти домой. Хорошо если работали световые лифты, но, как правило, лифтёр Джон Квили всегда был под выпивкой, алкомаксимум. Алкомаксимум самый грозный напиток галактики, стоящий примерно три джаулиры. Купив алкомаксимум, ты мог быть пьяным неделю, делая глоток.
– Зоне? Было очень душно, мы обычно ездили на световых лифтах, если Квили не пил… – ответил. Пей.
– Есть ещё Квантурианцы, для Дасома Трурами, – ответил командир моего корабля. Мой корабль назывался очень просто “Квантум”, названный в честь открытия квантума.
– Готовимся к посадке… – громким голосом произнёс командир.
Вдруг по связи вызвали наш корабль.
– Приём